СКАЗКА БЕЛОГО СНА
* * *
Невидимый мир,
Сказка белого сна.
Я выключу всё
И войду в бесконечность постели,
Где всё, кроме нас, исчезает
В сознанья туннеле,
Все те, ненавистные,
Кто нас судил и глазел.
Невидимый мир.
Нет ничего одиночей.
Когда он ушел, ты исчез вместе с ним,
И я взвыла по-волчьи.
Ты был ли? Да были ли мы?
Невидимый, сказочный мир?
Забытый, далёкий мой сон.
* * *
Во мне поселились совы
Каштановые аллеи
И маленькие собаки
Что стелются, будто змеи
По леса бесшумным коврам
В котором не надо громко
В котором ждала ответа
И я засыпаю снова
Под детское Отче наш
* * *
Из меня выпадают гвозди.
А думала, что я – крест.
Не закричу:
Мне больно!
Ведь я – деревянный крест!
Но кто-то вдруг взял – и обнял.
И там, где мои перекладины –
Стали руки.
Из меня посыпались гвозди,
А это – слезы.
Я думала, что я – крест.
А я – человек.
* * *
Любовь моя жизнь,
Кто тебя вырезал из грудной моей клетки?
Из маленькой клетки, такая большая,
Ты улетаешь... А ребра торчат наружу.
И больше не важно, кто из нас лежит бездыханно.
Любовь моя длится, пока ещё длится дыхание.
Любовь, так ты все ещё здесь?
* * *
В страшной сказке можно все на свете,
и бежит босой от верной смерти
по сугробам в сказочном лесу.
И мерцают звезды на плацу.
В страшной сказке воры на карете
мчат по полю, крик по всей планете:
«Пролетарий, дай еще огня!»
И визжит в восторге матросня.
Подпевают страшным дядям дети,
ведь они – за все, за все в ответе,
создавая сказку эту, метят
прямо в лоб предателя-отца.
И грохочет сердце из свинца.
Волки, вырастая, бьют волчат.
Дети вырастают и рычат,
надевают рожи страшных дядей
и, взводя курок, палят, не глядя.
В страшной сказке без начала, без конца
нету человечьего лица.
Но зато, ни в чем не виноваты,
сироты веселые крылаты,
в страшной ласке мучают волчат,
в сказочную будущность летят.
Смерть грядет по улицам, кося.
Весть о светлом будущем неся.
* * *
не напомнит человеку о себе
ни теракт, ни вся земная жуть
и у телевизора-костра
просидит всю ночь он до утра
кошка прыгнет скатерть поползет
кто-то жил и больше не живёт.