• 2023-1(39)

Утром жена приготовила кофе и села напротив.

— Мне приснился сон, — она отпила глоток. — Помнишь, когда мы были в Портофино и во время грозы сидели в кафе? — она отвела взгляд, повернула голову и посмотрела в окно. — В кафе зашел мужчина в черном длинном плаще, и мне показалось, что он похож на французского актера. Я еще тебе сказала об этом.

Я не помнил. В Италии мы были шесть лет назад. Три дня из четырех шел дождь, и каждый раз мы прятались от ливня в каком-нибудь прибрежном кафе.

— Он приснился мне сегодня, — она поймала непослушный локон волос и стала накручивать его на палец. — И я во сне тебе изменила. Прости.

Солнечное и спокойное утро внезапно утратило свою обыденность.

— Изменила? Что — прямо там, в кафе?

— Нет. Мы были вдвоем на заднем дворике. Я помню, как лианы плотно обвивали кованую решетку и закрывали вид с улицы. Деревянная скамейка намокла от дождя, я легла на нее, и мое платье приклеилось к телу. Он сказал, что в мокром платье я похожа на незаконченную статую Антонио Канновы… — она виновато улыбнулась, но воспоминания ей явно нравились. Она сделала паузу.

— А дальше?

— А дальше, — жена снова посмотрела в окно, — он лег сверху. Его тело было теплым. Он поцеловал меня в шею… — она задумчиво провела ладонью по шее. — Ну, дальше и сам понимаешь… — она наконец-то смутилась. — Прости.

Она отодвинула чашку и откинулась на спинку стула. Мой кофе неприятно горчил.

— Знаешь, что самое удивительное в этом сне? — она закинула ногу за ногу так, что подол халата разошелся, обнажив стройные загорелые ноги.

— То, что ты отдалась первому встречному? — дурацкая волна ревности внезапно накатила, и мне стало обидно. Глупо, но я не мог себе сдержать.

— Перестань. Ты же не собираешься меня ревновать? — она покачивала ногой и смотрела на меня с интересом.

— Так что же там было такое? — ссориться из-за сна я не хотел.

— На прощанье… — она подняла руку к свету и стала рассматривать свои пальцы. — На прощанье я подарила ему кольцо. Мамино кольцо. С зеленым камушком. Он надел его себе на мизинец, — она опустила руку на колени. — Эта сцена не идет из головы. У меня какое-то предчувствие.

«Предчувствие... Боже мой, у нее предчувствие! Она не помнит или не заостряет внимание на сексе, а дурацкое дешевое колечко из маминой коллекции не дает ей покоя!» — я с облегчением вздохнул. Добавил сахар в кофе и допил его с удовольствием.

Солнечное утро пробивалось сквозь прозрачные шторы.

 

* * *

— Месье Клемар, — секретарша фирмы «Адвокатские услуги Клемар и Co» поднялась из-за стола, — ваш утренний клиент опаздывает. Я перенесла его время с десяти утра на час дня. На десять утра записался господин Лапье. Он позвонил буквально полчаса назад, сказал, что по рекомендации, и что у него небольшое дело, связанное с завещанием.

Она протянула мне листок бумаги с именем клиента и номером телефона. Первый визит мы обычно не регистрируем в журнале посетителей — соблюдаем конфиденциальность и уважаем частные права клиента. Пока договор с фирмой не подписан, клиент в наших списках не существует.

— Спасибо, Эдит, — я взял листочек и уже хотел пройти в кабинет.

— Не желаете чашечку кофе? — она приветливо улыбнулась. — Я только что сварила свежий.

«Какая милая и расторопная. Приятно, когда в офисе тебя приветливо встречают», — подумал я, но от кофе отказался.

— Эдит, могу я вам задать личный вопрос? Вернее, этот вопрос касается не лично вас, а всех женщин.

— Конечно, месье, я вас слушаю, — она тут же мельком посмотрелась в зеркальце.

— Простите, если вопрос неделикатный. Вам снятся эротические сны? Если да, то как долго вы о них думаете? И отражаются ли они на ваших отношениях с партнером?

Эдит надула пухленькие губки и задумалась.

— Если честно, то не так уж и часто. Я что-то не припомню, когда в последний раз мне снился такой сон. Лично я забываю сны сразу как проснулась и никогда не думаю о них. А что-то случилось? Вам это для дела? — она поднялась из-за стола и сделала мне шаг навстречу.

— Да, можно сказать, что для дела, — я не собирался посвящать секретаршу в свои семейные дела.

— Месье Клемар, в одном женском журнале я читала...

Она не успела закончить фразу, как я замахал рукой:

— Прошу вас, не продолжайте. Спасибо за ответ.

Я развернулся и зашел в кабинет.

Часы на стене показывали половинy десятого. Шум улицы доносился из раскрытого окна. На каменном выступе сидели два голубя. Я не люблю птиц. От них слишком много грязи. Но сегодня они меня не раздражали. Я стал смотреть, как одна птица раскрыла крылья, а вторая, поменьше, подсела к ней под крыло. «Он лег на меня. У него было теплое тело…» Я вспомнил, как жена смотрела в окно и наматывала на палец локон волос. «Он лег на меня...» Ревность опять накатила душной волной. Мы почти восемь лет в браке. Наши отношения уже не похожи на роман и, вполне возможно, она думает о другом мужчине.

Тут зазвонил телефон. Птицы испуганно вздрогнули и сорвались с места.

— Месье Клемар, ваш утренний клиент в приемной.

— Проводите его ко мне в кабинет, пожалуйста, — я положил трубку и уставился на улицу. Стояла жаркая майская погода, и каштаны на бульваре зацвели пышными белыми свечками.

— Месье Клемар, разрешите представить: господин Лапье, — Эдит пропустила в кабинет пожилого грузного джентльмена.

— Жорж Лапье, — мужчина протянул руку.

Я пожал ее и пригласил его присесть в кресло.

— Очень рад знакомству, господин Лапье. Мой секретарь доложила, что вы хотите сделать завещание.

— Да, совершенно верно. Мне вас порекомендовали как безупречного профессионала, и я надеюсь на ваши услуги, — он тяжело дышал и время от времени вытирал потный лоб платком. — У меня уже все готово. Я вдовец. Мои предки погибли во время войны. Родственников и детей нет.

— Не желаете кофе или холодной воды? Май в этом году на редкость теплый, — я участливо придвинул мое кресло поближе к господину Лапье.

Он с благодарностью посмотрел на меня. Было видно, что ему душно и он страдает от жары.

— Вы очень любезны. Я не откажусь от стаканчика холодной воды. Майская жара — редкость. Никогда не знаешь, как утром одеваться. Выходишь из дома в теплом жакете, а к обеду в нем можно умереть от жары. Я уже человек немолодой и страдаю давлением. Приходится прятаться в тени деревьев или сидеть в закрытом помещении. Хотя май в Париже прекрасен, — он с улыбкой посмотрел в окно. — Я рад, что у вас работает кондиционер и тут прохладно.

В дверях появилась Эдит с подносом. На подносе стоял высокий хрустальный стакан с холодной водой. Блюдечко с лимоном и белая столовая салфетка. «Отличная секретарша», — еще раз похвалил я сам себя.

Месье Лапье выпил воды и промокнул губы.

— Итак, вернемся к делу, — он открыл толстый кожаный портфель и достал тонкую папку. — Я знаю, у вас, у адвокатов, время — деньги. Мне подходят ваши расценки, и я согласен подписать договор. Плюс я заплачу вам два процента сверху от суммы моего завещания. Вы согласны?

Я протянул ему листок договора — и он тут же его подписал.

— Здесь мое завещание, — месье Лапье открыл папку и выложил на стол два листка бумаги. — Я единственный владелец виноградников в провинции Шабли, — он сделал паузу и посмотрел на меня внимательно, словно проверяя впечатление.

Шабли... Я люблю вино и, как настоящий француз, разбираюсь в вине лучше, чем в женщинах. Во всяком случае, мне приятно так думать. Я подтянул верхний листок бумаги и прочитал черные, выведенные жирным шрифтом цифры. Два обещанных процента оказались значительной суммой. Я встал из-за стола.

— Господин Лапье, речь идет об огромном состоянии. По условиям нашего контракта, я должен все проверить и боюсь, что в вашем случае на это уйдет не меньше двух недель, — от волнения мне захотелось пить.

— Дорогой месье Клемар, я знаю, что написано в моем завещании, и нисколько не удивлен вашим условием. Две недели меня вполне устраивают. Разрешите мне еще стаканчик холодной воды. Пальцы на руках совсем отекли от чертовой жары… — Он поднял руку на свет и посмотрел на ладонь.

Эдит принесла два стакана воды. Черная юбка в стиле «карандаш» гладко облегала ее бедра.

Господин Лапье выпил воду и с трудом поднялся из кресла.

— Всего доброго, месье Клемар. Я был рад с вами познакомиться. У вас отличная секретарша. Это такая редкость в наше время. Молодые девушки избалованные, а старые клячи портят вид приемной.

Он протянул мне руку, и я ее горячо пожал. Может быть, слишком горячо.

 

* * *

Две недели мои помощники и я сам лично проверяли состояние дел владельца виноградников и винных заводов в провинции Шабли. Цифры в завещании совпали с бухгалтерскими отчетами до последнего сантима. Господин Лапье, как и говорил, был одинок. Женат был на итальянке, в девичестве носившей фамилию Парсони и скончавшейся десять лет назад от сердечного приступа. Все его состояние после смерти переходило в пользу благотворительного общества по охране диких животных в Пиренеях. У богатых людей, как известно, свои причуды.

 

* * *

За два дня до подписания завещания жена позвонила мне в офис и пригласила на ланч.

— Что-то случилось, дорогая?

— Нет, все в порядке, я просто рядом с твоим офисом. Я была у ювелира и почистила мамино кольцо.

Мы встретились в кафе на углу улицы Абель де Люпи. Каждый раз, когда я встречаюсь с женой, я поражаюсь ее красоте. Она выглядит так, как будто это наша первая встреча. Сегодня на ней были красный плащ, черные узкие туфли и шелковый шарфик. Она пришла первой и уже сидела на открытой веранде. На столе перед ней стоял фужер белого вина. Она смотрела на прохожих и в то же время была погружена в свои мысли. Густые каштановые волосы блестящей волной обрамляли ее лицо.

— Дорогая, спасибо за приглашение. Мы редко обедаем вместе. Как твой день? — я наклонился, чтобы ее поцеловать.

— Алекс, прошу тебя, — она обняла меня за шею и чмокнула в ухо. От нее приятно пахло духами.

Мы заказали салат и два сандвича. Она отпила глоток вина и протянула мне руку. На безымянном пальце красовалось кольцо. Оно было из белого металла, с ярко-зеленым изумрудом в центре. Изумруд обрамляла тонкая веточка с мелкими листочками из золота. Она обвивала камень и обрывалась.

— Какое красивое. Я никогда не обращал внимания на это кольцо. Оно досталось тебе от твоей мамы?

— Да, я получила его в наследство от мамы, а ей оно досталось от бабушки. Бабушка погибла во время войны. А маму удочерила семья из Италии, — жена потерла камень пальцем. — Зеленый изумруд символизирует виноград, а веточка — она провела пальцем по кольцу — лозу. Мои предки когда-то держали виноградники на юге Франции. Давно, еще до войны. Мама рассказывала, что было изготовлено два таких кольца, и что если их соединить вместе, то лоза с одного кольца переходит в лозу на другом.

Она глубоко вздохнула; легкий майский ветерок подхватил пряди и растрепал ей прическу. Мы доели ланч, и я проводил ее до метро.

 

* * *

— Месье Клемар, господин Лапье уже здесь, — голос у Эдит был молодой и звонкий.

— Пожалуйста, пригласите господина Лапье ко мне в офис, — я находился в хорошем расположении духа.

На этот раз Жорж Лапье был одет в легкий летний костюм и опирался на трость.

— Доброе утро, господин Лапье. Прошу вас, проходите и присаживайтесь, — я жестом предложил ему сесть.

Он подошел к окну, отодвинул штору и кому-то помахал. Затем грузно сел в кресло.

— Я обещал дать перерыв шоферу. Все утро мы были заняты и не успели перекусить. Я не люблю завтраки. А он наверняка голоден — пусть поест. — Месье Лапье расстегнул пуговицы на пиджаке.

Эдит робко постучалась в кабинет. Я открыл дверь, и она поставила поднос с двумя чашками кофе, молочником, серебряной сахарницей и двумя стаканами воды. Я снова остался ею доволен.

— Уважаемый господин Лапье, — начал я, — спешу вам сообщить, что все документы готовы. Редко встретишь делового человека, у которого был бы идеальный порядок в делах и бухгалтерии. Вы — один из них.

Он согласно кивнул.

Я достал бумаги и выложил их перед ним. Он внимательно прочитал все параграфы и попросил у меня ручку. Я подал ему «Паркер». Господин Лапье был левша. Он взял ручку, и тут я обратил внимание на кольцо у него на мизинце. Оно было из белого металла, с бледно-зеленым изумрудом в центре. Изумруд обрамляла тонкая веточка с мелкими листочками из золота, она обвивала камень и обрывалась.

— Простите меня, господин Лапье… — мой голос от волнения задрожал. — Я обратил внимание на ваше кольцо. Откуда оно у вас?

Его рука замерла в воздухе. Он с удивлением посмотрел на меня, а затем на кольцо. Отложил ручку в сторону и отпил глоток воды.

— Вы неожиданный человек, месье Клемар! — он расхохотался. — Это кольцо с удивительной историей. Когда-то оно принадлежало моему отцу, а до этого оно было на руке моей бабушки, матери отца. В их семье были виноградники. Видите, — он указал пальцем на изумруд, — камень символизирует спелый виноград, такой же зеленый и прозрачный. А веточка из золота — это лоза… — он с любовью прикоснулся к кольцу. И продолжил: — Во время войны женщины из семьи отца были угнаны на работу в Германию. Все погибли в лагерях для евреев. Мой отец выжил. Его усыновила семья из Италии, он был похож на итальянца.

От неожиданности и волнения я сел в кресло. Сердце глухо стучало в груди и пульсировало в висках.

— Что с вами, месье Клемар? Вы так побледнели, вам нехорошо? Эта жара доведет кого угодно до приступа, — господин Лапье попытался встать и позвал на помощь Эдит.

— Прошу вас, не беспокойтесь. Я действительно очень взволнован, и тому есть причина, — я поторопился его успокоить. — Дело в том, что два дня назад я видел второе такое же кольцо. С изумрудом в виде винограда и золотой лозой.

— Вы шутите? Где? — теперь настала его очередь побледнеть. — Ну, не молчите же!

Я набрал полную грудь воздуха, выдохнул и наконец-то собрался:

— Второе кольцо у моей жены. Я думаю, она — ваша двоюродная сестра. Господин Лапье. И это значит...

В кабинете повисла напряженная тишина.

— Это значит, у вас есть семья.