• 2017-4 (18)

Академия

В беседке — шум.

Студентки круглолицые

Нахально курят, лекции поправ.

Кусты сирени хлопают ресницами,

Кокетливо цепляясь за рукав.

 

На небе — гладь.

На лобиках — ни облачка:

Святая правда детского вранья.

Глазные капли льет Кроту Дюймовочка

В разверстые воронки бытия.

 

В земле — князья.

Их верованья строгие,

С язычеством смешав Христов закон,

Зовут ребят играть в археологию,

Пока не оборвался ход времен.

 

В беседе — тишь.

Слова — пустое варево.

Искусство пауз — в мошке на руке…

Вот так сидеть — и молча разговаривать

У смерти

На коротком

Поводке.

 

7 июня 2017 г.

 

 

Шрамы

Прорвавшись через обе клетки

Слепым болезным существом,

Я все-таки приду к беседке,

И там не будет — Никого.

 

Увязнет Родина в акцизах,

Пометит бархат кот в мешке.

И станет призрак классицизма

Витать меж мною — и Никем.

 

Завод признается, что сломан.

От майки оторвется страз.

Никто не скажет мне ни слова,

И ляжет карта вместо фраз.

 

Помет синиц на постаменте

Вскипит плевками по воде,

И мы услышим после смерти

Безмолвность в теплом животе.

 

И новорожденное лето,

Узрит, как ласточкой в пике

 

Рубцуется Егорка Летов

У Монферрана на виске.

 

4 сентября 2017 г.

 

 

Чай

Из тамбура — сквозняк. Фантазии о пунше.

Легчает голова, кочуя по мирам.

Отечество саднит миндалиной опухшей.

Конспектом в рюкзаке пылится Померанц.

 

Хотите, я скажу, что мы не виноваты,

И выпущу на свет рифмованных собак?

Мы — нация любви:

Кондитерская вата,

Кровавые комки у Бога на губах.

 

Меня пытались гнуть двуликостью доноса,

Протянутостью рук — для ловкого толчка.

Развеяны, как прах, оранжевые косы:

У юности моей острижена башка.

 

У старости моей еще не высох пряник.

Победа над кнутом — все те же плен и тлен.

Из тамбура — сквозняк, но ржавый подстаканник

Плюется кипятком на ветер перемен.

 

Поезд «Киев – Москва», 8-9 сентября 2017 г.

 

 

Элегия

По осени стареют фонари,
Бранясь на «Свет мой, зеркальце» в озерах.
Желтеет в спину наскоро вонзенный
Невинный нож. Belavia парит

Во глубине ничейных Андромед
Лазурным белорусским василечком.
Картавя слоган, дремлет старый летчик.
Шахид, проснувшись, крестится на свет.

Пустой карман от судорог свело.
Очнулась мелочь — сдаться на «Куяльник».
Как больно побеждает расстоянья
Бабло, не побеждающее зло.

Сопливым небом тычется в плечо
Поэзия в терпении воловьем,
С раскосой рыжей девочкой, Любовью,
Не встретившись совсем, уже, еще...

Напрашиваясь, слово «никогда»
Болванит текст кичевою ужимкой.
Во глубине — сибирская руда
И сердце.
Минеральное.
Прожилок.

16 сентября 2017 г.