ПЛАТОЧЕК
влетевший в память новоселом
размазав слезы многоточий
ломает пьяных и веселых
в пивнухах барах поселковых
по новой «синенький платочек»
все души сшитые из клочьев
куда лохмотьям без надрыва
вся суть зажатая меж строчек
меж парапетом и обрывом
как пробный бесполезный росчерк
местами кляксы их фигуры
золой обсыпанные солью
столовертЯт в литературе
шьют франкенштейна нацнатуры
чужою запредельной болью
не изменив пацанской враке
своих насочиняли библий
чад нарожали для атаки
а эти чада цвета хаки
не доиграв в войну погибли
БОЖОЛЕ
страшный год страшный гад
о трех двойках о трех головах
на отмершем никчемном ноле
Москваград-ретроград
место-койка с балконом на ад
кровь твоя по цене божоле
божоле, божоле
Питер-бург — демиург отвали
им не нужен твой мертвенный свет
там на адской жаре
меж пожарищ руин и молитв
те что живы находят ответ
с ними Бог с вами ад
а Мегиддо гораздо южней
грек-картограф похоже был в дым
а когда Петроград
под Полтавой отхватит люлей
покалеченных сбагрят в Надым
МАРТ
раба надуманных причин
кума облыжного азарта
зима уходит и кричит
вчера опять наступит завтра
в строю февральских непогод
где арьергардная шеренга
бубнит речевку от щедрот
анатомического сленга
боль собирает нам на стол
слова от связи с непотребным
переливая в горький стон
за несложившимся молебном
свечной огарок в образах
свет поминальных многоточий
все как и год тому назад
война опять начнется ночью
* * *
на цыпочки привстань еще
тот лес теперь оплакан
последнее пристанище
молитва да собака
кому и в кошке музыка
мотивчики с колена
когда почешешь пузико
и нету слаще плена
душа куда мы катимся
в какую пропасть ломку
за кузькиной за матерью
за языком вдогонку
где лают склоном выстрелы
и страшно и привычно
давиться горькой истиной
что смерть русскоязычна