• 2014-1

Меломан

 

 

– Да, Валька, – вздохнула мама, грустно глядя в мой дневник, – что из тебя получится, одному Богу известно.

– Зато я меломан, – обиделся я, пытаясь хоть как-то самоутвердиться.

Мама вздрогнула и схватилась за сердце.

– Валечка, милый, срочно к врачу! – вскричала она.

– Зачем? – не понял я.

– Как зачем? Лечить твою меломанию.

И мы пошли к врачу в поликлинику. Тот, выслушав маму, печально вздохнул и спросил у меня:

– И давно это у тебя?

– Года-два, – честно ответил я.

– И что, – заинтересовался врач, – прямо вот так и тянет?

– Угу, – угрюмо пробурчал я.

– Ну, ничего, – обратился врач к маме, – он у вас хотя бы честный, не врет. Сдадите анализы, будем думать.

Через два дня пришли результаты. Врач посмотрел и сказал:

– Странно, анализы хорошие, никаких отклонений. Пойду, схожу к главврачу. Посидите пока.

Через полчаса врач пришел назад.

– Главврач говорит, ничего, пусть ест, мел – он для здоровья полезный, кальций там, кости будут крепкие, расти будет хорошо. Так что меломания – это не страшно.

Мама обрадовалась, и мы пошли домой.

 

Вечный дрыгатель

 

Знаете, песня такая есть: «Вечный двигатель, вечный двигатель…», а я вот вечный дрыгатель – так меня мама прозвала. Это потому, что я все время с плеером хожу и под музыку дрыгаюсь. Я без плеера жить не могу – и уроки с ним делаю, и ем, и даже в туалет хожу. Не люблю я, когда кругом тихо или кто-то бразильские сериалы обсуждает – тоска ведь! А с плеером хорошо, слушай, что хочешь, а что не хочешь, до тебя и не дойдет – не услышишь. Одно плохо: то остановку свою проеду, потом возвращаться приходится, то еще какая напасть. Однажды меня сама Ленка Воропаева в киношку пригласила, а я не услышал – от друзей потом узнал. Так обидно было, особенно когда она с Дёмкой Рябовым пошла! Локти себе кусал. Да это еще цветочки. Я когда хожу, в такт музыке подпрыгиваю и руками размахиваю. Один раз так замахнулся на Витьку Мырцова, что он мне такой фингалище засветил – месяц видно было! А Ленке, соседке моей, мороженое сшиб, да прямо на плащ ее матери. Та потом к нам ругаться приходила, чтобы, мол, плащ в химчистку несли. Но это все так, цветочки. Чего я себе никогда не прощу, так это скейтборда. Когда мой день рожденья приближался, мама меня спросила:

– Валентин, что тебе на день рожденья подарить? Ты скейтборд хотел?

А мне послышалось: «Валентин, иди-ка ты уроки учить», ну, я рожу-то и скривил, а мама поняла, что мне скейт и не нужен. И подарила мне, знаете что? Набор «Юный техник». Ей в магазине сказали, что это круто. А мне теперь стыдно друзьям признаться, что подарили – засмеют ведь. Так что я теперь одно ухо настороже держу и наушник туда не вставляю, мало ли что. Да и дрыгаться перестал.

 

Динозавр

  

У меня младшая сестренка есть, Машка. Такая умная, диву даюсь. На все ответ найдет и язык подвешен, что не спроси – все знает.

Один раз идем с ней из магазина, она мне и говорит:

– Валька, давай в динозавров играть.

Идем, играем, будто мы динозавры, травку едим, гулять ходим, по небу летаем, ну, и всякое-такое.

А потом Машка и говорит:

– Валь, а, Валь! Покачай меня на качелях.

А я подшутить над ней захотел и так хитро ее спрашиваю:

– Маш, а ты не знаешь, разве динозавры на качелях качаются?

Она подумала и ответила:

– Не знаю, надо у археологов спросить, они точно скажут!

 

Урок музыки

Однажды к нам в класс приходили из музыкальной школы, отбирать тех, у кого есть слух. И меня отобрали. Я радостно пришел домой и сказал:

– Меня отобрали в музыкальную школу. Водите меня туда, я учиться буду.

– Ну, вот еще, – возмутились родители, – обойдешься. Тебе что, делать нечего?

И не повели меня в музыкальную школу. Я потом долго на маму обижался и говорил ей:

– Ты вот сама музыкант, на фортепьяно играешь, а сын, значит, неучем останется? Не любишь ты меня, не образовываешь!

Маме стало стыдно, и она сдалась.

– Ладно, Валька, – сказала мама, – садись к фортепьяно, учиться будем.

Мама заиграла гаммы, а потом попросила меня спеть песню «В лесу родилась елочка». Я настроился, мама заиграла, я открыл рот… и тут зазвонил телефон. Мама вздохнула, подошла и поговорила по телефону. Потом села обратно, заиграла вступление, я настроился, открыл рот, и тут… прозвенел будильник в часах. Мама укоризненно глянула на меня и снова заиграла «Елочку». Я настроился, открыл рот, и… за окном громко забибикала сигнализация машины. Мама страшно рассердилась, закрыла крышку фортепьяно и сказала:

– Ну, Валька, я от тебя этого не ожидала! Во-первых, у тебя абсолютно нет слуха, а еще ты постоянно балуешься!

 

Уступите место

 

Однажды, когда я еще был маленький, мы поехали с мамой в гости. Это было далеко. Сначала мы ехали на метро, а потом еще на троллейбусе. Я первым зашел в троллейбус и занял маме место. А она замешкалась сзади. Тут какая-то тетя подлетела к маминому месту, смахнула с него мою руку и плюхнулась на сиденье. Тетя была не старая, но и не молодая, только полная, в ушах у нее висели огромные серьги, оттянувшие ей уши так, что они стали похожи на слоновьи. Еще она была сильно накрашена и с нее сыпалась тушь, из-за чего лицо было, как у клоуна.

Я робко сказал, что это место занято. Тетя напыжилась, свела губы пучком и ядовито спросила:

– Что, старше меня?

Я растерялся и, стараясь быть вежливым, тихо сказал:

– Что вы, сидите, пожалуйста, бабушка. Старше вас я еще не видел!

Она почему-то обиделась и сказала маме, что я невоспитанный. Я так и не понял, почему.