• ЛИ-2025-№45

*  *  *

Мой город пересматривает сны,
Мой город до весны – в унылой спячке…
И словно две беззубые десны –
Два берега у льдом покрытой речки.

Живёт мой город – словно не живёт…
Не ходит спорить в дом Фома к Ерёме.
Дрожит седой декабрьский небосвод…
Мой город до весны – в ленивой дрёме.

Усталый муж принёс домой монет
И стал в камин подбрасывать поленья…
О только бы дожить до мая мне!
До синевы и дикого цветенья!

*  *  *

Ты куда нас ведёшь, куда?
Где вода? Глянь – кругом песок.
Солнце – глянцевая слюда.
И ждёт выстрела мой висок...

И врывается в души смерч!
И всем чудится – вон бассейн…
И все чувствуют – близко смерть…
Или нет её, Моисей!?

Оглянись назад! – нет следа!
По пустыне прошли мы жизнь.
Солнце – глянцевая слюда,
остальное всё – миражи!

…Но покуда идём, ползём,
тащим слабых мы за собой,
превращается в чернозём
вдруг песок и в бассейн с водой!

...Мой напился, умылся друг.
Где вода – есть там и еда!
Мы прошли по планете круг.
Вот привал… А потом – куда?

*  *  *

Жизнь устроена просто и мило:
Детство, ёлка, тетрадка для нот…
В авторучке – цветные чернила:
Синим – глазки рисуй, красным – рот.

Так рисуют принцесс. Или принцев.
Рядом – клоун играет в рожок.
Если страшное что-то приснится –
Надо просто проснуться, дружок.

КИНО

Сидеть и смотреть в окно – как идёт снег...
Это кино, кино – не для всех.
Сидеть и смотреть в окно,
как снег падает, падает...
Русской зимы тепло
сердце радует, радует!

Помню, давным-давно так же шёл снег.
Вышли мы из кино – белым-бело.
Ты целовал меня и касался век –
и на ресницах таял наш первый снег
от твоего дыханья, от тёплых губ…

Как же покойно было с тобой стоять!
И ни о чём не думать совсем-совсем,
тихо сказать «Люблю» и тебя обнять,
эхом услышав «Люблю» – и больше тем

не было никаких… Только чистый лист.
И только наши следы! И мечты, мечты.
Только снежинки под ветром танцуют твист.
И на Земле никого – только я и ты.

*  *  *

Страна рассветов. Страна расстрелов.
Страна поэтов и палачей!
Влюблённым – храмы. Погибшим – стелы.
Солдатским мамам – печаль ночей.

Хоромы – хамам. Из грязи – в князи.
Единороссам – единовласть.
Всё изощрённей в России казни,
и всё страшнее – в толпе упасть.

*  *  *
Я не одна, кому в наследство – дом
разрушенный, чертополох с крапивой,
да сладкий дым – в Отечестве своём,
окутавший мечты и перспективы!

Мы – коренные жители страны,
мы дышим – от войны и до войны,
стряхнём с колен – и снова – «на колени»!
Мы притерпелись – в пятом поколении…

Россия! Крест неси свой до конца,
оставь хотя бы робкие надежды,
что сбросишь свои нищие одежды
и станешь царской с помощью Творца!

*  *  *
Седой дальнобойщик, меня подвези
в до боли родную сторонку,
где ветер по русской судьбе голосит,
где вечер из люрекса соткан.

Там Память гуляет, и мамочка ждёт,
нет-нет, да и глянет в оконце:
не дочка ли там по дорожке идёт?
А там – только блики от солнца!

...Ты видишь? – я падала! – платье в пыли! –
спешила тропинкою тонкой.
Седой дальнобойщик, меня подвези
в до боли родную сторонку...

*  *  *
Когда в душе темно, и память замело
метелью властных дум – о прошлом, лишь о нём –
я жду его шагов. С ним в комнате светло.
Он белое авто паркует под окном.

…И я не знаю, как вести себя теперь,
какой затеять с ним неспешный разговор?
И проверяю я: закрыта ль моя дверь,
по комнате хожу бесшумно, словно вор…

Я не открою, нет, милейшему пажу.
Метелью прошлых лет мне память замело!
Он мне шепнёт: «Привет», что я ему в ответ,
что я ему скажу?.. Что в комнате светло!?

*  *  *
Душа моя, окрепни, окрылись!
Пусть не посмеют больше прикасаться
невзгоды, что по свету развелись,
как тараканье демонское братство.

Душа моя, Ты вырасти большой,
чтоб излучать спокойствие повсюду,
и чтобы только с чистою душой
к Тебе тянулись искренние люди...

Прошу Тебя, безбожников страшись:
не открывайся им, но будь – чужой.
Пожалуйста, тех мест остерегись,
где ничего нет общего с Душой!

Потёмками прослыть не грех для тех,
кто может наплевать в Тебя сполна...
Ты не стремись хорошей быть для всех,
Душа моя! Ты у меня – одна.

БАЗАРНАЯ ПЛОЩАДЬ

Мне приснилась базарная площадь.
Рядом был корабельный причал.
И в ряду зазывал шумных – тощий
Молчаливый торговец стоял.

Он мешки держал, горбились плечи.
Стало жаль его – что за чудак?!
– Что в мешке?
– Здесь любовь человечья.
– Сколько стоит?
– Возьми просто так.

Сердце – словно летело с откоса,
Словно чёрт на качелях качал!
– А в другом?
– Состраданье и слёзы.
– А цена?
Он в ответ промолчал.

И пошёл он к причалу косому,
Где отчалили все корабли…
И мешок был один невесомым,
И другой – не поднять от земли.

Поделиться