• ЛИ-2025-№44

БЫТЬ ГРОЗЕ 

 

Ему не всё равно. 

От плесени бездушья 

Уже свербит в носу 

У парня из газет. 

В груди его давно 

И пасмурно, и душно. 

Не страшен больше суд. 

А значит, быть грозе. 

 

Не грех и умереть 

При штурме стен порока. 

Иерихонских труб 

Услышь призывный вой! 

Эвфониума медь 

Изловит искру тока, 

Сорвавшуюся с губ 

Сверкающей стрелой. 

 

Зачем ты снова лжёшь 

Витиеватым слогом, 

Раз хочется греметь, 

Как первый летний гром? 

Греми! – И хлынет дождь,

Благословлённый Богом, 

Истерзанную медь 

Лаская серебром. 

 

 

 

ВОИН

 

Вынимая из ножен свой меч, он глядит на руины, 

Где когда-то резвилась, не зная забот, детвора; 

Повзрослели те дети, согнулись их грубые спины, 

А на месте былого жилья – ни кола ни двора. 

 

Как же горько становится стражу надежды и веры, 

Что младенчества грёзы не смог от судьбы уберечь. 

Он горюет, не зная несчастьям причины и меры, 

По привычке дурной вынимая из ножен свой меч. 

 

 

 

ПРОВОЖАЙ 

 

Провожай её, глядя в затылок с высокого вала, 

Без единой слезинки, но с криком в душе провожай. 

Она руки с беззвучной мольбой к небесам воздевала 

И просила у Бога дождя, чтоб взошёл урожай. 

 

Не влюбляйся в ленивые линии плавной походки. 

Не затем она делает их, навсегда уходя. 

Ты ведь тоже читаешь в газетах погодные сводки. 

Очень жаль, но на этой неделе не будет дождя.

 

 

 

ПО СТЕКЛУ 

 

Силуэт в черноте. 

Хруст шагов по стеклу. 

Мир нанизан на острую ось.

Ты стремишься к черте, 

к наименьшему злу. 

Твой фундамент прозрачен 

насквозь. 

 

Ты устал, как ишак. 

Ты – отсроченный труп. 

Одинок, измождён, босоног. 

Чем устойчивей шаг, 

тем отчётливей «хруп». 

Сетка трещин – твой атлас дорог. 

 

Как ты мыслишь ещё,

как не осоловел 

от осколков, калечащих плоть? 

Слишком куце, общо 

видит мир стеклодел: 

тьмы безбрежье да блёсток 

щепоть. 

 

Сколько время текло,

столько жгло и секло, 

прижимало к ногтю тяжело. 

Но, невзгодам назло, 

наступай на стекло, 

и когда-нибудь станет светло. 

 

 

 

ПРИЗРАК 

 

Не плачь под окном, фиолетовый призрак, 

Не тронь запотевшее ночью стекло. 

Следы от ладоней – улика и признак 

Того, что в душе твоей умерло зло. 

 

Не вой под луной, с той недели растущей, 

Костлявыми пальцами в небо не тычь. 

Вовек не простят тебя райские кущи, 

К которым во мгле устремляется сыч. 

 

Победа луча в день последнего боя 

Обрадует мир, и зажжётся свеча.

Уйдут в темноту два угрюмых изгоя. 

Дана темнота для тебя и сыча. 

 

Бывает капризна коварная тризна,

Бывает свеча от любви горяча. 

Но станет ли в тягость изгою отчизна? 

Боится ли призрак дневного луча? 

 

 

 

МЕЛЬНИЦЫ 

 

Души падают вниз, в раскалённую бездну, 

Устремляются прямо туда, за черту, 

Чтобы ночью сгореть и наутро воскреснуть,

Заполняя рождённых сердец пустоту. 

 

Извиваются в пальцах слепых рукодельниц 

Чьи-то линии жизни клубочками змей. 

Жерновам ветряных покосившихся мельниц, 

Нераскаянный грешник, перечить не смей. 

 

Обездушенный прах, что вопрос без ответа,

Станет чёрной мукой, наименьшим из зол.

Эти мельницы любят касания ветра, 

Им неважно, что хочет от них мукомол. 

 

И опять, и опять ветер дует на лопасть,

Заставляя дыханьем плясать жернова. 

И опять, и опять души падают в пропасть, 

Где «прости» и «люблю» – это просто слова. 

 

 

*  *  * 

Пустота. Соловьиные трели звучат, что набат. 

Обличительный свет фонаря, выжигающий тени. 

Звёзды скалятся, листья летят. Идеальный расклад 

Для того, чтобы сжаться, смириться и встать на колени. 

Слишком сложно молчать. Жаль, что голос некстати осип. 

Есть ли уши у душ, заплывающих счастьем, как жиром? 

В голове тишина. Даже мысли сорвались на хрип.

Самолётики слов изменяют своим пассажирам. 

Дорожишь? – Дорожи. Если так – мне не жалко, бери.

Но не смей умолять соловья о минуте затишья. 

Если он замолчит, то его разорвёт изнутри. 

Бремя голоса в мире одно – и людское, и птичье. 

Вот такие они, Голоса во всесильной красе – 

Разжимают щипцы филигранного певчего клюва,

Выливаются в формы, подобно сквозистой росе, 

Что становится чашей в умелых руках стеклодува, 

Инфицируют ум, попадая сквозь уши извне, 

Пополняют разряды стихов или притч во языцех.

А давай помечтаем, что в нашей с тобой болтовне 

Есть хоть капелька мудрости неба и маленькой птицы. 

Можно выровнять складки, добром театрально плюясь, 

Можно сгладить углы, подавляя своим состраданьем. 

Можно просто кричать. Всё равно получается грязь. 

Даже стыдно паясничать перед крылатым созданьем. 

Замолчи. Ты нисколько не прав. Но и я не права. 

Каждый сгиб, каждый крохотный угол по-своему важный. 

Настоящую истину сложно затиснуть в слова. 

И тебя, и меня переспорит журавлик бумажный.